В субботу, 10-го июля, в возрасте 67 лет, после длительной и тяжелой болезни ушла из жизни Калина Ковачева – поэтесса, прозаик, эссеист, участница национальной сборной Болгарии по альпинизму.
Калина Ковачева родилась в 1943 году в дереревне Божурлук Плевненской области. Окончила факультет болгарской филологии Велико-Тырновского университета. Работала геологом, журналистом и редактором.
Калина Ковачева принадлежит к поколению т.н. «тихих лириков» – болгарских поэтов, пришедших в литературу в бурные 1960-е. После нее осталось девять поэтических книг – «Нужно иметь» («Трябва да те има», 1972), «Бюллетень времени» («Бюлетин за времето», 1975), «Личные стихотворения» («Лични стихотворения», 1981, 2004), «Я» («Аз», 1993), «Что-то о Любви» («Какво за Любовта», 1999), «Стихотворения» (2001), «Маленькие жесты внимания» («Малките жестове на внимание», 2004), «Отдаление» («Отдалечаване», 2004) и «Избранное» («Избрано», 2004), а также документальные повести «Моя Сарра» («Моята Сара», 1983) и «Я дружила с нищим. По гималайским тропам» («Имах приятел просяк. По хималайските пътеки», 1995). За свое поэтическое творчество удостоена наградой им. Славейкова (2006).
Калина Ковачева участвовала в трех путешествиях по Гималаям (1985, 1987, 1988), в последнем из которых в одиночку прошла более 550 км. Она входила в число семнадцати представителей болгарской интеллигенции, учредивших в 1993-м году Болгарское Общество им. Рериха со статусом отделения МЦР, участвовала в собраниях Советского Фонда (с 1993 г. – Международного Центра) Рерихов в начале 1990-х, помогала становлению МЦР.
К. Ковачевой выполнен перевод на болгарский язых книги Е.И. Рерих «Криптограммы Востока», изданный в 1995-м году болгарским издательством «Лада». Высоким качеством перевода, в котором верно передан смысл и в то же время сохранен поэтический язык оригинала, она установила высокий стандарт для будущих переводчиков на болгарский язык произведений четверых Рерихов и в первую очередь – книг Учения Живой Этики.
Стихи Калины Ковачевой в переводах Евгения В. Харитонова («Дети Ра», № 9(13) за 2005 г.) http://magazines.russ.ru/ra/2005/9/kk8.html
# # #
Храню
капли дождя на пальцах
прошлогодних кореньев,
я их сложила на сухом
крапивном листе.
Собираю запахи.
Вот этот –
запах юности зеленой, не смелой.
А это –
запах снега…
Ну, что еще вам показать?..
Нет, для обмена не храню
вещей.
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Куда не бросишь взор –
могила на
могиле
кладбище на клад-
бище…
Еще живые,
ступайте осторожнее
…но тут уже нет места
для
живых
Стихи Калины Ковачевой в переводах Натальи Лясковской («Дружба Народов», № 8 за 2009 г.) http://magazines.russ.ru/druzhba/2009/8/ko16.html
Мужчина
Оставил меня он
без точки опоры.
И я опираюсь
на ветер, на горы,
на томный туман,
на бока облаков,
на призрачный свет светлячков.
Нет, я не летаю,
я нежно лелею
себя на белейших воздушных лилеях.
Хочу приземлиться —
увы, не могу.
Зову притяженье —
в ответ ни гу-гу…
Качает магнитный
меня
его взгляд
в блаженство — назад,
в совершенство — назад…
О, веер его настроений — мах-мах!
Он мечется днем, он ярится впотьмах.
Когда-нибудь, словно пушинку, меня
смахнет в неизвестность
вселенский сквозняк…
А может, я камнем на землю паду
и землетрясение
произведу.
Талантливому Парушу
Ты слышишь:
как струится сок по древу,
ростки возносятся из земляного чрева,
дождь торопливо шарит по кустам,
ветр припадает к облачным устам…
О, так изыскан острый слух творца —
изломан сам, он преломляет вещи,
в суть жизни проникая до конца
сквозь золотой узор возникших трещин.
И все явленья, затаивши дух,
в начале кругового умиранья,
дрожмя дрожат…
Не напрягая слух,
ты слышишь все звучанье мирозданья.
И только славы жалкие слова
тебя способны оглушить,
как булава.
* * *
Храню
капли дождя на пальцах
прошлогодних кореньев,
я их сложила на сухом
крапивном листе.
Собираю запахи.
Вот этот —
запах юности зеленой, не смелой.
А это —
запах снега…
Ну, что еще вам показать?..
Нет, для обмена не храню
вещей.
Лето
Солнце с небес беспощадно печет.
Старым вещам я устрою учет.
Свет все сильнее день ото дня.
Завтра на свете не станет меня.
Только останутся — мой вам привет! —
Желтое платье, белый берет.
Воздух останется — в нем голос мой
Словно в могиле
мертвый, немой.
А над могилой цветок восстает —
солнце цветет,
умирает,
живет…
Узнаю уста
Что станет с женщиной, спросившей: как пройти?
Укажут ей на выверты пути,
направят — мол, иди скорей туда,
где ждет тебя тяжелая вода?
Или колдунья даст клубок тягучий —
ступай за ним, используй чудо-случай!
Была та женщина одета ни во что:
ботинки ветхие, то ль платье, то ль пальто,
цветы-заколки не блистали в волосах.
Лишь блеск небес сиял в ее глазах.
Она была одета в тишину,
в тафту ветров и синюю волну,
и пыль дорожная — нежнейшим из чулок
обволокла изгибы стройных ног.
Не будьте же так беспричинно строги
к той женщине, спросившей о дороге!
Она не знает, как идти назад,
как было раньше, где искать свой взгляд.
Занозы больно ноют в коже нежной,
томится сердце от печали снежной…
Но я не та.
И не мои уста
тебя спросили вечером дорогу.
Не ты от поворота до порога
целуешь след моих шагов,
а пустота.
Я знаю, где та женщина,
где ты.
Но я молчу — и никогда не встречу
ее с тобой в пьянящий летний вечер,
несущих на руках мои мечты…